Свидетельства переживших геноцид армянских детей-сирот в туркоязычной документально-мемуарной литературе.

Перевод с армянского

1. Перс Мешали Гаджи Ибрагим рассказал следующее:

«В мае 1915 г. губернатор Тахсин-бей призвал к себе четебаши Амрванли Эюб-оглы Гадыра и, показав ему приказ, полученный из Константинополя, сказал: «Здешних армян я поручаю тебе, доведешь их невредимыми до Кемаха, там на них нападут курды и другие. Ты для вида покажешь, что хочешь их защищать, применишь даже раз-другой оружие против нападающих, но, в конце концов, покажешь, что не можешь справиться с ними, оставишь и вернешься». Немного подумав, Гадыр сказал: «Ты мне приказываешь связанных по рукам и ногам овец и ягнят отвести на бойню; это — жестокость мне не подобающая; я солдат, пошли меня против врага, пусть либо он сразит меня пулей, и я храбро паду, либо я его поражу и спасу свою страну, а марать свои руки в крови невинных я никогда не соглашусь». Губернатор очень настаивал на том, чтобы он исполнил приказ, но великодушный Гадыр наотрез отказался. Тогда губернатор призвал Мирза-бека Вераншехерли и сделал ему вышеприведенное предложение. Этот тоже утверждал, что нет нужды убивать. Уже в такие условия, сказал он, ставите вы армян, что сами они по дороге помрут, и Месопотамия такая жаркая страна, что они не выдержат, погибнут. Но губернатор настоял на своем, и Мирза принял предложение. Мирза полностью выполнил взятое на себя жестокое обязательство. Через четыре месяца он вернулся в Эрзерум с 360 тысячами лир; 90 тысяч он отдал Тахсину, 90 тысяч — корпусному командиру Махмуду Камилю, 90 тысяч — дефтердару, а остальное — мехердару, Сейфулле и сообщникам. Однако при дележе этой добычи между ними возник спор, и губернатор арестовал Мирзу. А Мирза пригрозил сделать такие разоблачения, что мир удивится; тогда его отпустили на свободу». Эюб-оглы Гадыр н Мирза Вераншехерли лично рассказали эту историю персу Мешади Гаджи Ибрагиму.

2. Погонщик верблюдов перс Кербалай Али-Мемед рассказал следующее: «Я перевозил боеприпасы из Эрзинджана в Эрзерум. Однажды в июне 1915 г., когда я подъехал к Хотурскому мосту, перед глазами моими предстало потрясающее зрелище. Несметное количество человеческих трупов заполнило 12 пролетов большого моста, запрудив реку так, что она изменила течение и бежала мимо моста. Ужасно было смотреть; я долго стоял со своим караваном, пока эти трупы проплыли, и я смог пройти через мост. Но от моста до Джиниса вся дорога была завалена трупами стариков, женщин и детей, которые уже разложились, вздулись и смердили. Такое ужасное стояло зловоние, что пройти нельзя было по дороге; мои два погонщика верблюдов от этого зловония заболели и умерли, а я вынужден был переменить свою дорогу. Это были жертвы и следы неслыханного и ужасного злодеяния. И все это были трупы армян, несчастных армян».

3. Алафтар Ибрагим-эфенди рассказал следующее: «О выселении армян из Константинополя был получен весьма жесткий и срочный приказ следующего содержания: вырезать без пощады всех мужчин от 14 до 65-летнего возраста, детей, стариков и женщин не трогать, а оставить и обратить в магометанство».

ЦГИА Арм, ССР, ф. 57, oп. 1, д, 632, л. 17—18.

по "Геноцид армян в османской империи”, под.ред. М.Г.Нерсисяна, М.1982, стр.311-313

Турки не ограничиваются отрицанием факта геноцида – они хотели бы стереть саму память об армянах в современной Турции.

За стремлением турок отрицать все и вся стоят, прежде всего, опасения, что мировое общественное мнение может потребовать от Турции возмещения материального ущерба или возвращения Армении территорий. Действительно, согласно конвенции ООН «О неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против человечности» (от 26 ноября 1968 года), геноцид является преступлением, срок ответственности за которое не истекает, сколько бы ни прошло времени с момента произошедших событий.

ГЕНОЦИД. РАХИЛЬ ПЛАЧЕТ О ДЕТЯХ СВОИХ И НЕ ХОЧЕТ УТЕШИТЬСЯ, ИБО ИХ НЕТ… (МФ. 2, 18)

Однако турецкое правительство в 1927 г. приняло закон, запрещающий въезд в Турцию армянам, выжившим после депортации, и с тех пор всегда официально отказывало пережившим геноцид и их потомкам в праве вернуться на свои земли и вновь вступить во владение своим имуществом или получить соответствующую компенсацию.

ГЕНОЦИД. АРМЯНСКИЕ ДЕТИ. ВПЕРЕДИ У НИХ — СМЕРТЬ ОТ ГОЛОДА ИЛИ ОТ ТУРЕЦКОЙ САБЛИ

Геноцид армян был первым в ряду подобных ему преступлений; он был, несомненно, и самым продолжительным. Но главное его отличие от Холокоста в том, что Мец Егерн имел место на исторической родине преследуемого народа, в Западной Армении, где армяне жили более трех тысяч лет. (Перед вторжением в Польшу, 22 августа 1939 года, Гитлер говорил главарям III рейха: «Наша сила заключается в быстроте и жестокости. Чингисхан сознательно и с легким сердцем посылал на смерть тысячи женщин и детей. А история видит в нем лишь великого основателя государства. (…) Я отдал приказ специальным подразделениям СС без сожаления и сострадания посылать на смерть мужчин, женщин и детей польского происхождения и говорящих на польском языке. Только так мы можем получить жизненно важное пространство, в котором нуждаемся. Кто сегодня еще вспоминает об истреблении армян?») Одним из результатов геноцида, кроме истребления населения, была утрата Арменией примерно девяти десятых частей ее земель, а также вынужденное рассеяние по всему миру немногих выживших.

АНИ — ДРЕВНЯЯ СТОЛИЦА АРМЕНИИ. СОБОР БОГОМАТЕРИ

Западная Армения являет собой колыбель древнейшей армянской цивилизации и всегда была ее родиной; здесь возвышается гора Арарат, под сенью которой она возникла, здесь расцветали древние столицы Тушпа, Ван, Тигранакерт, Ани. Это значит, что армянский народ был не только почти полностью уничтожен, но и вынужден покинуть землю, на которой всегда жил столетиями.

Геноцид вырвал с корнем, попрал трехтысячелетнюю культуру Армении. Исчезновение армян с исторической родины означало также исчезновение их городов, церквей, школ, библиотек, монастырей, университетов. Огромный урон геноцид нанес армянской и мировой литературе: во время грабежей, пожаров, которые следовали за депортацией, были уничтожены древнейшие и уникальные рукописи.

АНИ — ДРЕВНЯЯ СТОЛИЦА АРМЕНИИ

Благодаря благоговейному отношению армян к своей письменности удалось спасти лишь небольшую часть древних книг: порой депортируемые тайно закапывали их глубоко в песок, двигаясь по своему страшному пути в пустыне.

Начиная с 1920 г., Турция преобразовала в мечети сотни армянских церквей и монастырей, разрушила или позволила превратить в руины вековые памятники армянской культуры. К моменту вступления Османской империи в войну в 1914 г. за армянским Константинопольским Патриархатом числилось 210 монастырей, 700 соборов и 1639 приходских церквей. По статистике 1974 г. из 913 еще известных в Турции армянских церквей 464 было полностью уничтожено, 252 превращено в руины и только 197 оставлено в относительно хорошем состоянии. В последующие десятилетия многие другие памятники армянского искусства, оставшиеся на турецкой территории, были разрушены.

Турция боится немого свидетельства шедевров армянской архитектуры. Поэтому она создала районы, закрытые для туристов. С 20-х годов минувшего столетия изучение армянских памятников архитектуры на турецкой территории практически запрещено или сильно затрудняется. Турецкие власти все так же последовательно уничтожают следы пребывания армян на территории Западной Армении. Церкви превращаются в мечети или вовсе разрушаются, хачкары пускаются на щебень. Местные историки и искусствоведы прибегают к бесстыдной лжи, приписывая турецкому народу авторство даже всемирно известных шедевров армянской архитектуры.

Итак, геноцид армян на рубеже XIX и XX веков не только варварски лишил жизни, заставив пережить немыслимые страдания, два миллиона людей, рассеял выживших по всему миру, лишил народ девяти десятых территории его исторической родины, но и нанес огромный ущерб армянской и мировой культуре. И поэтому тоже он должен расцениваться как преступление против всего человечества.

Наконец, помимо гибели огромной части армянской интеллигенции Константинополя в апреле 1915 г., эти страшные события имели и более отдаленные последствия. Так, в 1935 г. в Париже умер потерявший рассудок от увиденных во время геноцида ужасов армянский композитор Комитас. По прошествии многих лет он стал еще одной жертвой злодеяния; и кто знает, скольких людей, неизвестных историкам, постигла подобная судьба…

ПАМЯТНИК КОМИТАСУ В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ

Армянская церковь рассматривает вопрос канонизации композитора Комитаса. «Народ уже давно причислил его к лику святых, однако церковные процедуры канонизации, особенно отдельных лиц, значительно более длительные и сложные»,– сказал в интервью председатель комиссии по организации обряда канонизации архиепископ Натан Ованнисян.

Ничего душа не хочет
И, не открывая глаз,
В небо смотрит и бормочет,
Как безумный, Комитас.

Медленно идут светила
По спирали в вышине,
Будто их заговорила
Сила, спящая во мне.

Вся в крови моя рубаха,
Потому что и меня
Обдувает ветром страха
Стародавняя резня.

И опять Айя-Софии
Камень ходит предо мной,
И земля ступни босые
Обжигает мне золой.

Лазарь вышел из гробницы,
А ему и дела нет,
Что летит в его глазницы
Белый яблоневый цвет.

До утра в гортани воздух
Шелушится как слюда,
И стоит в багровых звёздах
Кривда Страшного суда.

(Арсений Тарковский; 1959 г.)

В связи со 100-летием Геноцида армян в Османской империи, летом 2015 г. в культурной столице России будет установлен памятник великому армянскому композитору Комитасу. Памятник будет установлен по инициативе мэра Еревана Тарона Маргаряна, который лично посетил в Санкт-Петербурге мастерскую Левона Бебутяна и ознакомился с процессом работ по созданию памятника.
Трехметровый памятник будет установлен на центральном сквере Василеостровского административного округа, который будет переименован в Ереванский сквер. Кстати, в сквере уже установлены армянские хачкары, и памятник Комитасу дополнит армянский уголок Северной столицы.

СВИДЕТЕЛЬСТВА ОЧЕВИДЦА СОБЫТИЙ ГЕНОЦИДА АРМЯН В ТУРЦИИ

АРМИН ВЕГНЕР — МЛАДШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ МЕДИЦИНСКОЙ СЛУЖБЫ НЕМЕЦКОЙ АРМИИ. 1915 г.

Опубликованные в подборке фотографии были сделаны молодым прусским офицером немецкого Красного Креста – свидетелем геноцида армян Армином Вегнером (1886–1978) в 1915–1916 годах. Фотографии из его архива, письма и дневники навсегда останутся в истории, как убедительный документ, раскрывающий события того страшного времени.

«Армин Вегнер осознал ответственность, которая лежит на нем как на свидетеле, с самого начала своего пребывания на Ближнем Востоке, находясь еще в Месопотамии. Вот как он пишет об этом: «Зрелище массовых убийств на фоне бледного горизонта выжженной пустыни невольно родило во мне желание хотя бы отчасти рассказать о том, что меня мучает, рассказать не только моим близким друзьям, но и более широкому, невидимому кругу людей…»

АРМИН ВЕГНЕР (1886 — 1978) — ДОКТОР ЮРИДИЧЕСКИХ НАУК, ПИСАТЕЛЬ, ПОЭТ

Моральный долг любого очевидца насилия требует свидетельства, но когда свидетельство касается судьбы целого народа, ставшего жертвой геноцида, речь уже идет о долге перед всей человеческой историей. Цель свидетельства не только в том, чтобы подобные зверства больше не повторялись. Свидетельствуя, очевидец насилия дает жертвам возможность говорить его устами; не забывая когда-то увиденное, он позволяет им жить в его памяти.

В течение своей долгой жизни он будет всем своим существом сопереживать тем несчастным, с которыми общался и не мог помочь, над которыми совершались чудовищные злодеяния, а он бессилен был их остановить» (Джованни Гуйта).

В своей поэме «Старик» Армин Вегнер написал:

Моя совесть призывает меня к свидетельству
Я глас изгнанных, вопиющих в пустыне…

В 1968 г. Католикос Всех Армян Вазген I вручил Вегнеру орден Святого Григория, просветителя Армении, в столице Армении Ереване, где одна из улиц города носит имя Вегнера.

Армин Вегнер умер в Риме в возрасте 92 лет 17 мая 1978 г. В 1996 г. часть его праха была перенесена в Армению и похоронена под Ереваном в Цицернакаберде, в стене Мемориала, посвященного жертвам геноцида.

Для истории Геноцида армян большое значение имеют иностранные источники, среди которых особое место занимают свидетельства греческих авторов - очевидцев истребления христиан в Османской империи начала ХХ в. Митрополит Хрисанф (Филиппидис), возглавлявший Трапезундскую кафедру в 1913-1938 гг. (в 1938-1941 гг.- архиепископ Афин и Всея Эллады), является одним из таких очевидцев, переживших весь трагизм того черного периода в жизни армянского и греческого народов. Свое свидетельство о геноциде понтийских армян Хрисанф опубликовал в монументальном труде "Церковь Трапезунда" (Афины, 1933 г.).

По СООБЩЕНИЮ ХРИСАНФА, В НАЧАЛЕ ИЮНЯ 1915 г. В ТРАПЕЗУНД ПРИБЫЛ ГЕНЕРАЛЬНЫЙ СЕКРЕТАРЬ ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА младотурецкого комиссариата, врач Бехаэтдин Шакир бей, "спустившись из Феодосиуполя (Эрзерума), где он организовал и осуществил резню живших в том крае многочисленных армян". Вместе с губернатором (вали) Трапезунда и другими чиновниками Шакир созвал совещание, на котором "отдал тайные распоряжения о всеобщей резне армян, проживавших в вилайете Трапезунда".

13 июня было опубликовано объявление, извещающее о том, что спустя 5 дней нарушающие мир в государстве армяне должны оставить свои дома и в сопровождении охраны отправиться во внутренние области страны, где и будут пребывать вплоть до окончания войны. Хрисанф замечает, что "данное объявление и содержащиеся в нем заверения о предоставлении на пути депортируемых армян всяких удобств и безопасности делались для обмана несчастных армян. На деле же оставались в силе тайные распоряжения о поголовной резне депортируемых".

И действительно, хотя объявление давало армянам срок в 5 дней, насилия по отношению к ним начались уже 14 июня: "В день опубликования упомянутого официального объявления о депортации армян около 300 активных молодых армян было арестовано и погружено на баржу, которая после захода солнца отчалила в открытое море напротив местечка Платана, и там было вырезано турецкими чете, подплывшими к барже на лодке, а трупы были брошены в море".

Еще до 13 июня митрополит Хрисанф, узнав о плане резни, начал переговоры с губернатором Трапезунда с целью предотвращения истребления армян. Свои старания Хрисанф характеризует лишь одним словом: "сверхчеловеческие". Он, с одной стороны, уверял губернатора "в законопослушности и миролюбии братьев-армян", с другой же – напоминал ему об угрозах союзнических держав. Однако вали выразил уверенность в том, что единственное, чего не возьмут в расчет при переговорах союзники, будет резня армян. Губернатор вдобавок сообщил, что "решение константинопольского младотурецкого правительства об истреблении армян не подлежит отзыву или какому-либо изменению ".

ОБЪЯВЛЕНИЕ ПОГРУЗИЛО В ОТЧАЯНИЕ ПОНТИЙСКИХ АРМЯН И НЕОПИСУЕМО ОПЕЧАЛИЛО ВСЕХ ГРЕКОВ. Каждый день руководители армянской общины Трапезунда приходили в греческую православную Митрополию за советом и утешением Хрисанфа, который сам был "печален даже до смерти". В эти трагические дни митрополит не переставал умолять губернатора, одновременно обличая консулов Германии и Австрии в том, что "перед глазами двух великих христианских держав и с их же одобрения истреблялся целый христианский народ".

17 июня, накануне депортации, полуживые от горя армянки привели своих дочерей в греческую Митрополию. "Таким образом, многочисленные дочери армян наполнили архиерейский дом, в продолжении дней найдя в нем приют и утешение. На следующий день рано утром началась групповая депортация армян, и после выхода из Трапезунда постепенная их резня по пути. За Трапезундом, на востоке от него текущая река Пикситис или Дафнопотамос (Дегирмен-дере) наполнилась трупами. Погрузив армянских детей на лодки и в баржи, отплывали от берега и топили в море. В районе Хамшикей, близ склонов горы Завулон (Вазелон), все армяне, с самого начала призыва в армию направленные в строительные батальоны, были расстреляны в яме, которую по принуждению вырыли сами и которая по глубине доходила до спины. Равнины Париадра были покрыты трупами армян - мужчин и женщин".

Несмотря на то, что турецкие власти под угрозой смерти запретили понтийским грекам прятать у себя армян, греки, естественно, не могли не помогать "братьям-армянам". Во многих деревнях Гемуры и в поселке Сана они постоянно доставляли питание армянам, прятавшимся в лесах. Спасшиеся таким образом армяне смогли вернуться в свои деревни весной 1916 г., когда Понт заняли русские войска. Дело по уходу за армянами взял на себя глава Саны Йорикас Микропулос, которого впоследствии турки разрубили на куски. Другой благородный грек - доктор Андреас Метаксас на свои личные средства лечил и кормил в Вазелонском монастыре св. Иоанна Предтечи около 30-и армян из строительных батальонов. Они были изранены во время расстрела в Хамшикей и, добравшись через леса до монастыря, нашли защиту и духовное утешение отцов обители.

После сильного нажима со стороны Хрисанфа губернатор согласился на открытие в Трапезунде детского дома для армянских сирот. Содержание детского дома взяли на себя православная Митрополия и греческая община Трапезунда. Однако через несколько дней новый указ из Константинополя распустил детский дом, а армянские дети были розданы по турецким семьям. Позднее, во время перемирия 1918 г. митрополит Хрисанф потребовал возвращения детей, а также общинного имущества армян.

МИТРОПОЛИТ РАЗМЕСТИЛ СИРОТ В СПЕЦИАЛЬНОМ ДЕТСКОМ ДОМЕ, расходы по содержанию которого взяла на себя Епархиальная комиссия беженцев, а надзор - сестричество "Меримна" ("Забота"). Свою помощь предложили американские миссионеры. Митрополит не отказался от нее, однако запретил американцам какое-либо вмешательство в жизнь детского дома. Хрисанф обратился к армянскому патриарху Константинополя Завену Егиаяну (1913-1915, 1919-1922) с просьбой послать в Трапезунд армянского священнослужителя, чтобы он возглавил уже малочисленную общину города, а также распорядился имуществом армян.

Патриарх Завен с благодарственным посланием к Хрисанфу направил в Трапезунд вардапета Гарегина Хачатуряна (армянский патриарх Константинополя в 1951-61 гг.). Новоназначенный епархиальный начальник, однако, оказался недостаточно способным и усердным. Так, к скорби и недовольству как патриарха Завена, так и митрополита Хрисанфа, непосредственное управление армянским детским домом он доверил миссионерам, которые всего за месяц обратили всех сирот в протестантство …

Я выглядываю в круглое окошко (вертолёта) и буквально отшатываюсь от неправдоподобно страшной картины. На жёлтой траве предгорья, где в тени ещё дотаивают серые лепёшки снега, остатки зимних сугробов, лежат мёртвые люди. Вся эта громадная площадь до близкого горизонта усеяна трупами женщин, стариков, старух, мальчиков и девочек всех возрастов, от грудного младенца до подростка… Глаз вырывает из месива тел две фигурки - бабушки и маленькой девочки. Бабушка, с седой непокрытой головой, лежит лицом вниз рядом с крошечной девочкой в голубой курточке с капюшоном. Ноги у них почему-то связаны колючей проволокой, а у бабушки связаны ещё и руки. Обе застрелены в голову. Последним жестом маленькая, лет четырёх, девочка протягивает руки к убитой бабушке. Ошеломлённый, я даже не сразу вспоминаю о камере…

Российский телерепортёр Юрий Романов

Беженцы говорят, что сотни погибли во время армянской атаки… Из семи трупов, увиденных нами здесь сегодня, два были детские и три женские, у одного из тел было ранение в грудь, как видно, с близкого расстояния. У многих из 120 беженцев, находящихся на лечении в агдамской больнице, множественные ножевые ранения.

Томас Гольц Washington Post

Две группы, видимо две семьи, были убиты вместе - дети охвачены руками женщин. У некоторых из них, включая маленькую девочку, были чудовищные раны головы: фактически осталось только лицо. Выжившие рассказали, что армяне расстреливали их в упор, уже лежащих на земле.

Анатоль Ливен «The Times»

Около Агдама, на границе Нагорного Карабаха, как утверждает фотограф агентства Рейтерс Фредерика Лангень, она видела два грузовика, заполненных трупами азербайджанцев. «В первом грузовике я насчитала 35, и, похоже, во втором было столько же», сказала она. «У некоторых головы были отрублены, многие были сожжены. Всё это были мужчины, но лишь немногие были в защитной униформе».

The New York Times

«Время от времени в Агдам привозят обмененные на живых заложников тела своих погибших. Но и в ночном кошмаре такого не привидится: выколотые глаза, отрезанные уши, снятые скальпы, отрубленные головы. Связки из нескольких трупов, которые долго таскали по земле на верёвках за бронетранспортером. Издевательствам нет предела».

Корреспондент газеты «Известия» В. Белых.

Также он приводит свидетельство пилота вертолёта российских ВВС, майора Леонида Кравеца:

«26 февраля я вывозил из Степанакерта раненых и возвращался обратно через Аскеранские ворота. В глаза бросились какие-то яркие пятна на земле. Снизился, и тут мой бортмеханик закричал: „Смотрите, там женщины и дети“. Да я и сам уже видел около двухсот убитых, разбросанных по склону, среди которых бродили люди с оружием. Потом мы летали, чтобы забрать трупы. С нами был местный капитан милиции. Он увидел там своего четырёхлетнего сына с раздробленным черепом и тронулся рассудком. У другого ребенка, которого мы успели подобрать, прежде чем нас стали обстреливать, была отрублена голова. Изувеченные тела женщин, детей и стариков я видел повсюду».

По данным американского журнала «Newsweek» , многие были убиты с близкого расстояния при попытке бежать, у некоторых были обезображены лица.

По мнению обозревателя журнала «Time» Джилл Смолоу,

В простое объяснение, данное нападающими армянами, которые настаивают, что безвинные люди были убиты не специально, совсем не верится.

Российский телеоператор Юрий Романов описывает шестилетнюю девочку-ходжалинку, глаза которой были выжжены сигаретными окурками.

Когда вечером во вторник я прибыла в Агдам, я видела 75 свежих могил на одном из кладбищ и четыре изувеченных трупа в мечети. В полевом госпитале, устроенном в вагонах на железнодорожной станции, я также видела женщин и детей с пулевыми ранениями.

Хелен Уомак, журналист британской газеты «The Independent»